ТРАГИЧЕСКИЙ СЦЕНАРИЙ ВЕРЫ Г. (сцены из свецкой жизни) Романоид
		Н. (Солнечная принцесса)

PART I

Грандиозная актриса Вера Голодная сидела на канапе и читала новый сценарий.
Выражение лица ее при этом было весьма саркастическим, а брови бороздили лицо туда и сюда.
Вера дочитала как раз до развязки:
"...Изольда стояла у зеркала и расчесывала свои прекрасные каштановые кудри.
Неожиданно дверь распахнулась. Она вскрикнула, прижав руки к груди: на пороге стоял дон Альварец.
- Ха-ха-ха! - демонически рассмеялся он. - Наконец-то ты станешь моей!
- Никогда! - воскликнула Изольда и выпрямилась во весь свой рост. Грудь ее вздымалась.
- Никогда не бывать этому! Лучше смерть!
- Ах так! Тогда умри, несчастная! - воскликнул дон Альварец и откинул полу черного плаща. За окном бушевала пурга, и как тысяча покойников ревел ветер. В руке дона Педро сверкнул кинжал.
- О нет! - воскликнула Изольда и, ломая руки, кинулась к окну. - Боже! Как я несчастна! Неужели мне суждено умереть такой молодой?!
Сверкнула молния. Раздался раскат грома, как будто все демоны преисподней решили в эту дьявольскую ночь справить свою дьявольскую тризну.
Дон Альварец шагнул к прекрасной Изольде и рассмеялся сатанинским смехом. Грудь Изольды вздымалась. О! Неужели нет ей спасения?! Но чу? Это не гром! Это слышен топот скачущего коня. Изольда кинулась к окну и увидела графа, который во весь опор..."
- А, ну конечно, - иронически воскликнула грандиозная актриса Вера Голодная и швырнула тетрадь в угол. Потом она выпрямилась во весь свой рост и нервно заходила по будуару взад и вперед. - Разумеется! Как же без графа? А в финале он отымеет меня сорок раз, стуча подтяжками по мраморному полу. Ха-ха! - грудь ее вздымалась, а прекрасное лицо, от вида которого зрители падали в обморок миллионами, не предвещало миру ничего хорошего. Ее спаситель и просто Прекрасный граф Кафанов неизменно присутствовал в 46 последних фильмах Веры. Он спасал ее от разбойников в "Драме на балу", от пиратов - в "Роковом признании", ловил за уздцы ее взбесившего коня в трагической драме "Кровь и любовь", заставал с любовником в "Роковой страсти" и убивал из "Смит и Вессона" в "Последней любви леди Дункан".
Автором этих и еще 677 подобных опусов был маститый романист Валдис Седельман. Особенностью его стиля было постепенное уничтожение по ходу развития сюжета всех действующих лиц. В финале оставался только персонаж, которого играла Вера, ради которой все и писалось. Долгие годы писатель безнадежно вожделел сдобных плеч и крутых турнюров Веры и поэтому обязательно в каждом сценарии пару раз раздевал актрису до чулок и корсета и бросал ее в объятия своего любимого героя - болгарского красавца графа Кафанова. Под которым, кстати, он неизменно подразумевал себя. Злые языки, правда, не припоминали, чтобы за последние 60 лет Валдиса Ивановича видели где-нибудь с женщиной. Правда, с мужчиной - тоже. Поговаривали также, что он любит цыплят, но к чему поговаривали - сами не знали...
Вера Голодная шагала по будуару, и в такт ее шагам шуршали 12 аршин батистовых оборок на белье. Она остановилась перед трюмо, приняла позу из второй части "Трагедии на мебельной фабрике" (грудь ходуном, левая нога вперед) и произнесла:
- Нет! О нет! Им не понять страданий женщины! Им не понять, что такое Актриса...
Она взяла с трюмо страусовый веер и укусила его. Потом закурила папироску "Мемфис" и крепко задумалась. В ее трагических, обведенных черным глазах теплились мысли. Неожиданно она выпрямилась во весь рост. Она сама напишет сценарий нового фильма! Это будет правда ее жизни! Это будет трагический ответ непонявшему ее страданий миру! Безумным взглядом из "Трагической машинерии Афанасия" она обвела будуар...

PART II

...и уткнулась глазами в объемистый сундучок, стоящий под канапе. Это была ее заветная шкатулка, в которую Вера сызмальства складывала любовные реликвии. Она вытащила сундучок на свет и открыла крышку. Поверх всего, улыбаясь ангелочком на обложке, лежал потрепанный томик "Нескромных историй" Виктуара Сычова. Вера растроганно погладила книжку дрогнувшей рукой. Именно Виктуар лишил ее когда-то невинности, что впоследствии сильно ей помогло в карьере киноактрисы. Они любили друг друга около недели, и уже совсем было собирались пожениться, когда случилась трагедия в лесу.
Вера застукала своего любимого в сторожке у 63-летней лесничихи Захаровны. Они кувыркались на траве возле баньки, но не это смутило несчастную женщину. Больше всего Веру поразила резиновая шапочка с розанами на голове у Виктуара. Она сразу поняла, что Викруар - извращенец, и порвала с негодяем.
Кончил Виктуар, кстати, плохо. Он бросил лесничиху и сошелся с карлицей по прозвищу Мелкая, которую стал ласково и громко звать "Мой крысеныш". Как-то раз Сычов попросил ее приготовить бычьи тестикулы, которые очень ему помогали. Карлица сказала: "Не вопрос", полезла в подпол, но сослепу перепутала банки и вместо бычьих тестикул скормила ему кошачьи. Поэтому неудивительно, что вместо страсти к парню пришло широко описанное в клинической литературе буйство: он начал царапаться, орать и вскоре убежал на Ваганьковское кладбище. После этого в "Ужастных ведомостях" даже вышла заметка: "В последнее время жители нашего города очень обеспокоены странными звуками, раздающимися из-за ограды кладбища..." Грандиозная актриса отогнала от себя видение, мстительно усмехнулась, взбила оборки на панталонах и взяла золотое перо. Оттопырив языком щеку, она вывела начало первой сцены: "Театр блистал тысячами огней. Шла премьера, но все взоры были прикованы не к сцене, а к пятой ложе, где сидела первая красавица Москвы - Изольда См-на. Мужчины лорнировали ее декольте, а дамы исходили от зависти и перешептывались:
"Это колье купил ей ее любовник, престарелый золотопромышленник Вайт, который потом перегрыз себе вены от ревности, и его чудом спасли". Юнкера на галерке рисовали профиль красавицы в тетрадках по фортификации. А в самой ложе известный романист Виктуар, бледный от страдания, лежал у ее ног и страдал: "Изольда, одно лобзание, и я уйдуЙ". Но гордая красавица..." Через 25 страниц сцена заканчивалась так: "Изольда демонически расхохоталась:
- Ха-ха-ха! Вот и все! - и вышла, сжимая в руке чек на пятнадцать рублей. Отныне Виктуар навеки переходил в собственность бродячего цирка Ермила Задорина, который собирался показывать его в одном балагане вместе с бородатой женщиной. Ермил усмехнулся в усы и начал малевать афишу: "Спешите видеть! Мировая сенсация! Проездом из Америки! Пятилетний мальчик размером со взрослого мущину! Вход - пять копеек, солдатам и студентам - бесплатно! Смотрите и ужасайтеся!.." Вера полюбовалсь на свой почерк и вытерла перо об страницу "Нескромных историй". Интрига завязалась, а негодник Виктуар посредством высокого искуства был навеки вычеркнут из ее сердца.
Закурив новую папироску, она достала еще одну дорогую ее сердцу реликвию: шелковый черный носок с дыркой на пятке. Вера чувственно повела ноздрями: поручик Бимов!.. Дааа, был и такой! Дни, проведенные с молодым и горячим гусаром, слились перед взором Веры в сплошную кашу. Какие-то тройки, двойки, шампанское, медведи и лосины в обтяжку на поручиковых икрах.
Финал наступил в маленькой гостинице города Омска, куда Бимов увез ее, завернутую в штору и оставил в номере. Там Вера и просидела около пяти часов, готовясь предаться страсти так, как умела лишь одна она: до конца! Без оглядки! Самозабвенно! Вера просидела без сна до утра, когда, наконец, дверь отворилась, и вошел Бимов - в халате и при шпорах. Он обвел помещение странным взглядом и со словами:
- Дмитрий Иваныч. Нажрамшись! - рухнул на кровать.
Напрасно Вера щипала его и колола булавкой. Бимов не просыпался, а отдельные части его тела делали вид, что их нет. Надо ли говорить, что актриса осталась недовольна... Вера набрала воздуху и злобно застрочила:
-Ха-ха-ха! Дело сделано! Я отмщена! - воскликнула Изольда, засовывая в лиф мятый червонец. А старая одноглазая цыганка Сэра уже срывала с себя розовую подвязку и перевязывала ею поручика в одном месте. И вскоре бесчувственное тело молодого человека скрылось в ворохе нестиранных юбок пятнадцати необузданых женщин всех возрастов. Да. Это было насилие! Но Изольда... и тд." Затуманенным взором Вера обвела комнату. Актрису перло. Книга явно удавалась.
Она съела окурок "Мемфиски" и залезла в шкатулочку еще раз. На этот раз сувениром из прошлого оказался кусок долларовой ассигнации. И тотчас перед глазами Веры, как живой, восстал образ известного американского золотопромышленника Вайта. Лет пять назад, в пору активного ухажа, он любил раскурить такой бумажкой перед ее носом гаванскую сигару "Монтекристо", - "Тридцать целковых штука, мать!" - а обгорелый остаток швырнуть в камин.
Одно время Вера меланхолично раздумывала, а не выйти или ей за него замуж? И хотя поклонники стояли на коленях и молили ее не продавать этому денежному мешку свою юную красу, она демонически смеялась и говорила: "Что ж! Мое сердце все равно давно разбито! Да!!! Я продамся!!! Но продамся дорого!" И, сверкнув глазами, садилась в его "Альфа-Ромео" (вторая модель! единственная в России!). Правда, все те же злые языки утверждали, что под пышной бородой и усами скрывается не заморский магнат, а архангельский поп-расстрига Алексашка Белов. И капитал он нажил исключительно грабежом и подлогом: он крал у доверчивых граждан часы, сводил надпись "Слава. Девятнадцать камней", писал поверх: "Командирския" и продавал коллекционерам-часовщикам втридорога под видом ручной работы. Но доказать этого, как и в случае с цыплятами, не мог никто.
Беда пришла нежданно в виде анонимного письма, подписанного "Всегда ваш в известных пределах капитан Воронин". Из него Вера узнала, что Вайт сделал предложение также и княжне Мари де Вылк. А помимо этого у него в Лобне живут двое детей со своей 15-летней беременной няней Дуняшей. Таким образом, вместо фаты Вере достался только огрызок купюры с номером...
Золотое перо снова запорхало по странице:
"- ...О, отдайся мне, отдайся, чаровница! Озолочу! - жарко шептал миллионер робкой деве. Грудь ея всколыхнулась от распиравших чувств так, что пуговицы пеньюра пулеметной очередью стрельнули по углам будуара, а все тело красавицы возникло прямо перед носом соблазнителя. Изольда утерла слезу.
- Хорошо. Я слишком много должна портнихе и в зеленной лавке, - печально проговорила она, подтягивая панталоны и щелкая себя резинкой по животу. - Я отдамся вам. Тока учтите - я невинна!
Миллионер вскрикнул и бросил к ногам Изольды перстень с огромным бриллиантом..." На следующих пятидесяти страницах Вера детально изложила сцену соблазнения невинной девы старым похотливым чудовищем. Ноздри актрисы чувственно вздрагивали на словах "ее корсаж", "ее грудь", "его плоть", а также "и он прикрыл простыней свое восставшее достоинство и волосатую грудь". Вера хорошо все это помнила и обильно перемежила нескромные подробности фразами: "она вскрикнула" и "он задрожал". Финал настал на словах: "Старик Блейк навис над Изольдой и приготовился свершить свое гнусное дело, когда дверь распахнулать и в комнату вбежали пять-шесть малюток в белых платьицах. "Тятя! Тятя! - несвоими голосами заголосили они, заливаясь слезами. - Мы хотим кушать!" Вслед за ангелочками в будуар вбежала их мать: исполнительница сатирических куплетов Натали Маркони. Все вместе они вцепились в миллионера и потащили его за разные части тела к выходу. Изольда рассмеялась. В этот момент в комнате показался мальчик из зеленной лавки Витяша Сычов:
- Омманул ты мене! Говорил - тока меня одново любить станешь!!!
- вскричал он и стал помогать детям. Будуар постепенно начал наполняться разными людьми: обманутыми женщинами, кредиторами, мальчиками из лавок и партнерами по бизнесу, которые хотели немедленно открыть свое издательство. Последним вошел городовой с известием, что машину Блейка угнали злоумышленники. Тем временем незадачливого любовника стаскивали по лестнице, и вскоре мерное "тук-тук-тук", издаваемое его головой, затихло вдали..."
Вера собрала листы в стопку, подровняла их об стол и удовлетворенно вздохнула: "Суперски вышло. Может, издать это как мемуары?"
Над Москвой вставала заря. Вера глядела вдаль и продолжала думать: "Скорее всего, мне набьют морду. Но какие это пустяки, по сравнению с мировой славой... О! - вдруг вскрикнула она страшным голосом: Я же забыла о графе Ди Прессиони! Который отказал мне в любви, потому что не верит в оргазм! Н-ну я ему сейчас задам!" И она кинулась к столу, сметая бедром стулья...
Занималась заря.

!!!почитать другие произведения сычей!!!

написать свое мнение в гостевой книжице